Ком к горлу…

«Семеновка, 3 июня. Два боевых друга-ополченца, два современных панфиловца, как и несколько десятков лет назад их деды, сумели удержать железный шквал нацистской бронетехники. Держали передовую линию обороны. Лицом к лицу с бандеровским отребьем. Сражались отчаянно, перебегая от одной огневой точки к другой. Ни отходить, ни сдаваться. Север и Цыган. В мирной жизни — Слава и Володя.

За день до 3 июня, в Семеновке, чуть позднее прозванной «новым Сталинградом», фронтовой корреспондент спросил их, за что они сражаются? Знаете, сразу видно, когда человек говорит речёвку, а когда свои слова. Текст, вроде бы одинаковый, а наполнение совсем разное. Слышно, когда в голосе душа звучит.

А на следующий день они приняли свой воинский крест. В одной траншее, отстреливая укровские утюги из дедовского противотанкового ружья. Ещё по ним палили гаубицы, «сушка» на бреющем полете вспарывала асфальт вокруг, обстреливала пехота. Последний танк-то уже в нескольких шагах, еще несколько секунд, и передавит бойцов. Наверное, совсем не стыдно было бы оставить позицию и отступить на более ближний рубеж. Но они остались и стреляли. Выстреляли почти весь боезапас и остановили железную тварь. И ушли в наше высокое небесное воинство.

Два Георгиевских креста, два отлитых в серебре признания высочайшего мужества. От сослуживцев. От командиров. От народа Донбасса...

Сегодня у меня был самый эмоциональный день в жизни...

Я вручал родственникам Севера и Цыгана посмертно Георгиевские кресты. 

Зачитывая текст из наградного листа, у меня навернулись слёзы... слёзы гордости за мужчин Донбасса:

"В результате грамотных командных действий, взаимодействовав с другими расчетами ПТРС и НСВС, был остановлен прорыв бронетехники противника в с. Семеновка через первую линию обороны. И, даже после нескольких прямых попаданий танков, командир расчета, вместе со своим расчетом, оставался на позициях до тех пор, пока попаданием из танка не была уничтожена его очередная огневая точка, в результате чего пал смертью храбрых, не сдав позиций."

Мы дойдём. Дойдём, дойдём, дойдём…

И омыв тела душ наших, предстанем перед Богом честные и чистые в помыслах своих наиважнейших.

А грязь и грех останутся там, внизу, где были и будут всегда, на полигоне плотного плана третичной материи, для тех, кто как мы захочет себя испытать.

Да, мы все грешны, и потому все, наверное, святы, так как где с молитвой, а где и с молчанием лютым делаем, делаем то, что нужно Богу.

Он уж точно рассудит правильно и справедливо.

Грубость уйдёт. Уж больно невыносимо отвратительно груба нескончаемая окопная жизнь этого «спецподразделения» с неизменным «блиндажом в три наката», грязью, водой  сверху и снизу, вечно неустроенным бытом и главное предателями снаружи и внутри и нескончаемыми нападками неблагодарных двуногих баранов.

Одержим Победу – станем, наверное, говорить по-французски и окончательно перейдём с самогона на бурбон. Сразу на двойной.

Откровенно говоря, хрен его знает, что это такое, но слышал я об этом в молодости своей далекой, да и то – из песни, но как и тогда ненавижу алкашей…

Насчёт «говорить по-французски» и бурбона шучу.

Это французы будут говорить по-русски, как и весь мир, и пить наше вино.

С южного склона крымских гор, 2038 года урожая, собранного в нашей всё возрастающей и прирастающей новыми народами Великой Империи …

… создаваемой уже сейчас нашими усилиями, жизнями и кровью наших ребят во Славу ТАКОГО Славного Будущее, здесь под Первым Городом-Героем Единого Отечества – городом Славянском!